Убран хлеб. И тишина осенняя Обняла простор прозрачным звоном. Вспоминает поле дни весенние, Стройных стебельков ковер зеленый,
Тучи грозовые, дождик ласковый, Жаркий полдень и ночные росы. И земля вздыхает: не напрасно ли Дожидались осени колосья?
Но колосья, золотом налитые, До земли склонились сиротливо. Нива ждет, стоит, людьми забытая, Ждет с надеждой, долго, терпеливо.
Нет жнецов. И в тщетном ожидании Столько укоризненной печали. В каждом колоске - одно желание: Чтобы зерна мягким хлебом стали.
Полоса несжатая, полосонька, Мне другое грусть твоя напомнила: Есть поля, как золотые россыпи, Зрелыми колосьями наполнены.
Глазом не откинуть необъятную Ширину полей, и сердце сжалось; Стали вдруг слова Христа понятными - Жатвы много, делателей мало.
Посмотри, и нивы благодатные Ты увидишь среди самых близких, Обойденной полосой несжатою До земли склоненных низко-низко.
Как они томятся одиночеством, Как согнул их плечи груз греховный, Среди шума тишины им хочется И рассвета после ночи темной.
Хочется непреходящих радостей, После бурь земных - успокоения, После слез - потоков счастья сладостных, Всех печалей и тревог забвения.
Но, увы, не сбыться их мечтаниям, Если жизнь пройдет вдали от Бога. А в тебе живет ли сострадание К тем, кто гибнет? Внемли: жатвы много!
Все ли сделал ты для их спасения, Не прошел ли с равнодушным взглядом Мимо тех, кто слово примирения Мог услышать, быв с тобою рядом.
Труд огромный, но убрать несжатое Время есть еще, и ты сегодня Людям покажи Христа распятого, Расскажи им о любви Господней.
Не оставь ни колоска на пажити, Близких приведи к Христу с собою; И тогда, придя в Обитель, скажешь ты: "Вот мой дом, и я перед Тобою".
Наклонись над спелыми колосьями - Уж давно настало время жатвы. Ждут тебя те золотые россыпи - Поспеши, ведь близок час закатный!
Любовь Васенина
|